Поиск произведения
Ушедшей женщины тиранство
Ушедшей женщины тиранство
Превозмоги, забудь, замкнись!
Опустошенное пространство
Упорная заполнит мысль. Из прожитого, как из глыбы.
Глядится мысль в грядущий день.
Но грустные ее изгибы —
Живой предшественницы тень. Промчатся годы, и другая,
Другая женщина уже,
Мысль, словно воду, вытесняя.
Располагается в душе. И смех ее, и бедный лепет
Нам озаряет Божий день.
Но красоты духовной трепет —
Той, побежденной мысли тень. И лишь поэт, веками маясь.
Марает скорбную тетрадь,
И мысль и женщину пытаясь
В одном пространстве удержать.
Превозмоги, забудь, замкнись!
Опустошенное пространство
Упорная заполнит мысль. Из прожитого, как из глыбы.
Глядится мысль в грядущий день.
Но грустные ее изгибы —
Живой предшественницы тень. Промчатся годы, и другая,
Другая женщина уже,
Мысль, словно воду, вытесняя.
Располагается в душе. И смех ее, и бедный лепет
Нам озаряет Божий день.
Но красоты духовной трепет —
Той, побежденной мысли тень. И лишь поэт, веками маясь.
Марает скорбную тетрадь,
И мысль и женщину пытаясь
В одном пространстве удержать.
Похожие стихи
Какая это благодать!
Я вспоминаю, ночью летней
Так сладко было засыпать
Под говор в комнате соседней. Там люди с нашего двора,
У каждого свой странный гонор.
Мир, непонятный...
Полностью
Я вспоминаю, ночью летней
Так сладко было засыпать
Под говор в комнате соседней. Там люди с нашего двора,
У каждого свой странный гонор.
Мир, непонятный...
Знакомцы говорят опять,
Что сам всему виною,
Что должен был я удержать
Любовь любой ценою. Прижаться в духоте ночей
К плечам, губам, коленям?
Любой ценою? А точней?
Точней, по...
Полностью
Что сам всему виною,
Что должен был я удержать
Любовь любой ценою. Прижаться в духоте ночей
К плечам, губам, коленям?
Любой ценою? А точней?
Точней, по...
Соринка зла влетела в душу. Пытка.
И человек терзается в тиши.
И плач его — последняя попытка,
Попытка выслезить соринку из души.
Полностью
И человек терзается в тиши.
И плач его — последняя попытка,
Попытка выслезить соринку из души.
Он был воинственный гуляка.
Широкошумный, как рояль,
И как бы нации во благо
Любил кафе «Националь».
По части душ — свиданье в шесть.
По части груш — всегда «дюшес».
По части...
Полностью
Широкошумный, как рояль,
И как бы нации во благо
Любил кафе «Националь».
По части душ — свиданье в шесть.
По части груш — всегда «дюшес».
По части...
С урочищем зелёным споря,
Сквозь заросли, сквозь бурелом,
Река выбрасывалась в море,
Рыча, летела напролом. А над рекою камень дикий,
Но даже камень не был пуст.
В него...
Полностью
Сквозь заросли, сквозь бурелом,
Река выбрасывалась в море,
Рыча, летела напролом. А над рекою камень дикий,
Но даже камень не был пуст.
В него...
