Народ

Когда я собираю лица,
Как бы в одно лицо — народ,
В глазах мучительно двоится.
Встают — святая и урод. Я вижу чесучовый китель
Уполномоченного лжи.
Расставил ноги победитель
Над побежденным полем ржи. Я вижу вкрадчивого хама.
Тварь, растоптавшую творца.
И хочется огнем Ислама
С ним рассчитаться до конца. Но было же! У полустанка
В больших, разбитых сапогах
Стояла женщина-крестьянка
С больным ребенком на руках. Она ладонью подтыкала
Над личиком прозрачным шаль.
И никого не попрекала
Ее опрятная печаль. Какие-то пожитки в торбе
И этот старенький тулуп.
И не было у мира скорби
Смиренней этих глаз и губ. …А Русь по-прежнему двоится,
Как и двоилась испокон.
И может быть, отцеубийца
Такой вот матерью рожден.